Мутизм и сурдомутизм относят к невротическим нарушениям речи.
Мутизм имеет различную выраженность и нозологическую окраску. Публикаций, посвященных мутизму, очень мало, можно сказать, практически нет. Представленный материал собирался мною по крупицам на протяжение нескольких лет. В начале статьи цитируется книга Буянова М. И. «Беседы по детской психиатрии».

Немного истории

После основополагающих работ Карла Людвига Кальбаума (1828-1899) о кататонии классики психиатрии (Э. Крепелин, В. Маньян и др.) относили мутизм в основном к кругу кататонических нарушений; подобная тенденция долгое время была более всего распространена в медицине немецкоязычных стран. Примерно в это время началось интенсивное изучение мутизма во Франции, там его чаще всего рассматривали в рамках истерии; это было связано с традицией, идущей от Жана-Мартена Шарко, который описал мутизм, как одно из проявлений истерического невроза (1878). Пациенты Ж-М. Шарко утверждали, что после волнения или душевного потрясения у них как бы отключалась, исчезала речь, но они в этом состоянии понимали обращенную речь, выполняли все инструкции и легко описывали на бумаге то, что они переживали в этот момент. У некоторых таких больных мутизм чередовался с афонией; при последней, вследствие психических травм и волнений, исчезал лишь голос, а внутренняя речь оставалась нетронутой. При истерическом мутизме нарушалось не звукообразование, а отключалась речь, «будто ее и не было». Такое разграничение истерического мутизма и истерической афонии сохраняется до наших дней.

Конечно, отдельные клинические проявления истерического мутизма у взрослых описывались задолго до Ж.-М. Шарко. Например, в одной из первых отечественных работ по истории, принадлежащей Касьяну Осиповичу Ягельскому (это была диссертация «Об истерической болезни», защищенная в 1765 году в Лейпциге), описывался истерический мутизм, как один из симптомов истерического расстройства.

М. В. Соловьева (1939) упоминает в качестве одного из родоначальников более дифференцированного подхода к проблеме мутизма французского ученого Флоренвиля, который в 1910 году, подразделил последний на «абсолютный, относительный, добровольный и недобровольный». Такое деление основывается на степени глубины поражения речи, его длительности и участии в его оформлении волевых процессов. При «добровольном» мутизме больной не говорит из-за каприза, упрямства, в знак протеста. При «недобровольном» мутизме имеется, по Флоренвилю, абулия и заторможенность всех функций. «Относительный и абсолютный» мутизм это практически то, что позднее стало рассматриваться как элективный и тотальный мутизм.

В том же 1910 году американские исследователи Ch. Darrow and Salomon описали мутизм как проявление реакции протеста у психопатических личностей. Эту работу (вместе с исследованием, проведенным Флоренвилем), по-видимому, можно считать одной из самых первых, в которой сделана попытка выйти за пределы альтернативы: психотический или истерический мутизм. Однако еще многие десятилетия психиатрия будет в основном рассматривать мутизм только как проявление тяжелой истерии, галлюцинаций или бреда. И только в середине XX века вплотную подойдут к выделению особой формы мутизма, обусловленной сверхценными переживаниями, лежащими в основе патохарактерологических или психопатических реакций протеста.

Клинический опыт, накопленный психиатрами разных стран во время первой мировой войны, способствовал выделению и описанию многих новых форм нервно-психической патологии. Впрочем, проблеме мутизма в эти годы посвящены лишь единичные работы (С. Me. Dowall, 1918), в которых описывался, главным образом, истерический мутизм у военнослужащих.

Значительным вкладом в изучение истерического мутизма была уже упоминавшаяся известная работа Эрнеста Кречмера (1888-1964) «Об истерии», рассматривающая мутизм как одну из разновидностей защитных реакций («мнимая смерть»). По Э. Кречмеру, в рамках сильных аффектов или в ситуациях, угрожающих престижу личности, ее самооценки, могут быть приведены в действие филогенетически более древние формы реакций, в результате чего возможны самые разнообразные психические расстройства, в том числе и мутизм.

С середины 20-х годов XX столетия в психиатрии начинает становиться популярной психоаналитическая концепция, которая отражается и на трактовке мутизма. С 1927 года стали публиковаться работы известного французского психиатра Жоржа Эйера с сотрудниками, в которых предпринимались попытки углубленно изучить детский мутизм. В частности, J. Heuyer et Morgenstern (1927) описали мутизм у 9-летнего мальчика, страдавшего наследственным нарушением мышечной системы и судорожными припадками, с позиций классического психоанализа: мальчик стремится обладать (и физически, и чисто умозрительно) матерью, его отец ему в этом мешает, в присутствии отца сын вначале замолкает, а затем вообще не говорит. В течение 3-х месяцев больного лечат от мутизма, проводят ему психотерапевтические сеансы успокоения, равнодушия и снисхождения к отцу — пациент излечивается.

Хотя эта работа и пропитана психоаналитическим духом, но в ней уже видны зачатки того, что в дальнейшем привлекало к себе внимание исследователей мутизма: очень часто мутизм — это реакция пассивного протеста личности на различные психические вредности. Не важно, против чего протестует больной, важно, что механизмом мутизма могут быть психологически понятные и более или менее сознательные реакции протеста.

Статья J. Heuyer et Morgenstern привлекла к себе внимание лишь в последнее время, когда М. И. Буянов, Е. И. Кириченко, Л. А. Каганская стали искать истоки многих тенденций, появившихся в последние десятилетия: в 20-е же годы эта работа французских детских врачей утонула в море психоаналитических публикаций и на нее мало кто обратил внимания. В последующем Жорж Эйер и его сотрудники неоднократно возвращались к проблеме мутизма, но уже с других, более клинических и реалистических позиций, в частности, с позиции разрабатывавшегося во Франции и в других странах учения о реакциях оппозиции.

В 1932 году вышла статья Н. Heinze, в которой приводится описание 3-х «добровольно молчащих детей». Автор пытается анализировать личностные особенности описанных детей, предрасполагающие к возникновению «добровольного» мутизма. К этим особенностям Н. Heinze относит: повышенную чувствительность, отсутствие активности и инициативы, упрямство, капризность, колебания настроения, инфантилизм. Вслед за Августом Гомбургером (1926), он считает, что такие дети готовы противиться всякой новой ситуации, новой нагрузке, страшатся перемены обстановки. Это, наряду с инфантилизмом, способствует возникновению проявлений «добровольного» мутизма.

Большая заслуга в изучении проблемы мутизма принадлежит выдающемуся швейцарскому детскому психиатру Морицу Трамеру (1882-1963). В 1934 году он проанализировал избирательный мутизм, возникавшего у нормально развивавшегося 7-летнего ребенка в ответ на помещение его в школу. Трамер одним из первых использовал термин «тотальный» и «элективный» мутизм, последним он предложил заменить термин «добровольный» мутизм. В более поздних работах М. Трамер рассматривал мутизм как «Fremdangst» (страх перед чужими), но трактует его как задержанный, архаический, оборонительный рефлекс. Предрасполагающими к мутизму факторами он считал наследственную отягощенность психическими заболеваниями и своеобразие характерологических черт у родителей и детей, заболевших мутизмом: пугливость, ранимость, несамостоятельность. Ценным с современных позиций динамического подхода к пограничным нарушениям представляется мысль М. Трамера о возможности фиксации инфантильных и астенических черт характера у таких больных. Отрицательные аффекты у детей, больных мутизмом, могут усиливать преморбидные свойства личности и способствовать их закреплению в более старшем возрасте. М. Трамер подчеркивал, что элективный мутизм является расстройством, преимущественно встречающимся до 10-летнего возраста.

Среди исследований, проведенных в середине XX столетия, заслуживают внимания работы М. В. Соловьевой (1939, 1951), наиболее полно и глубоко освещающие разные аспекты проблемы мутизма в детском возрасте. Элективный мутизм рассматривается автором как проявление своеобразного невроза. Мутизм возникает у детей под влиянием острой или подострой психической травмы или как особенность личностного реагирования у детей со своеобразным складом характера. Среди неблагоприятных факторов особое значение она придает интеллектуальной и речевой неполноценности. М. В. Соловьева подчеркивает роль воспитания и среды для возникновения мутизма у детей. Ею сформулирован ряд критериев дифференциальной диагностики с психотическим (шизофреническим) мутизмом. Решающее значение, по ее мнению, имеет характер мутизма и оценка динамики синдрома мутизма и личностных особенностей.

Большое внимание уделяет описанию мутизма В. П. Кудрявцева (1956). Она считала, что при сильных психических переживаниях у ребенка может произойти полное торможение уже развившейся речи. Ею приводятся наблюдение случаев мутизма у детей, переживших психические потрясения в военные годы.

Обращает на себя внимание работа А. Вебера (1950) об элективном мутизме, рассматривающая мутизм как регресс на более раннем этапе социально-психологических связей под влиянием неспособности личности установить нужный контакт. А. Вебер трактует мутизм как «сверхнормальную», сильную симбиотическую привязанность к матери и склонность к оральному торможению. Он выделяет «простой реактивный» и «психоневротический» мутизм. Под «простым реактивным» понимается непосредственная ступорозная реакция на актуальные переживания испуга или тревоги. В основе «психоневротического мутизма» лежит аномальная переработка пережитого. Но в обоих случаях автор видит регрессивную невротическую динамику (парциальный механизм «мнимой смерти»). По мнению А. Вебера, психика детей со склонностью к мутизму характеризуется в большинстве случаев депрессивным настроением, робостью, впечатлительностью, склонностью к разнообразной повышенной тормозимости. Частичная или общая интеллектуальная и психомоторная отсталость могут явиться предпосылкой для этой формы невротической реакции.

В конце 50-х годов в Чехословакии был опубликован ряд работ, обобщающих результаты изучения непсихотического мутизма в детском возрасте. Речь идет о статье Р. Неснидаловой (1957), обсуждающей 7 случаев избирательного мутизма, и о статье Л. Черны и Я. Мечиржа (1957). Они изучили 35 больных, находившихся на стационарном лечении. Это были 19 мальчиков и 16 девочек в возрасте от 4-х до 11 лет, в основном городские дети, большинство из которых родились от родителей, имевших многочисленные нарушения поведения, речи, интеллекта. У 3-х больных была диагностирована олигофрения в степени дебильности, у 10 имелось незначительное снижение интеллекта, не достигавшее степени дебильности. Остальные дети были интеллектуально полноценны. Типичным для большинства детей были тревожность, пугливость, нерешительность, заторможенность в незнакомой обстановке, часто отмечались реакции протеста, нарушение сна и аппетита и т. д. Основная масса обследуемых больных заболела в возрасте от 5 до 8 лет.

Авторы приводят катамнестические данные, согласно которым через 2-3 года после выписки из стационара 27 бывших пациентов говорили без явных затруднений и были практически здоровы, состояние 3-х больных осталось без изменений, а об остальных не удалось получить сведений (примерно такие же катамнестические данные приводит и В. Lorand (1960): из 11 пациентов с мутизмом через 5-8 лет здоровыми были 7, а у остальных констатировалось явное улучшение). Л. Черны и И. Мечирж отмечают, что доля медикаментов в общем комплексе лечения пациентов была невелика, главное внимание уделялось различным вариантам психотерапии и в первую очередь игровой психотерапии, коллективным занятиям в школе.

Авторы пытались классифицировать мутизм по разным признакам. По интенсивности появления мутизма они подразделяют его: на ситуационный (кратковременный) и постоянный элективный (в условиях какой-либо ситуации), а также тотальный. По длительности проявлений выделяются транзиторный и континуальный мутизм. Механизмы неэндогенного мутизма, по L. Сегпу и J. Mecir, могут быть невротические и психотические (в рамках реактивных психозов): авторы считают, что лучшим способом профилактики непсихотического мутизма является ознакомление педагогов и воспитателей с существом этой проблемы. С такими детьми следует заниматься еще с 4-5-летнего возраста, для того чтобы ко времени поступления в школу ликвидировать некоторые из их личностных особенностей («боязнь всего нового и парализацию речевых центров в присутствии незнакомых людей»).

Кучера-Мудр (цит. по Т. П. Симеон, 1958) на основании изучения 5 детей с психогенным мутизмом выделяет 3 клинических варианта элективного мутизма:
1) элективный мутизм как примитивная реакция защиты у интеллектуально сниженного ребенка с чертами повышенной тормозимости;
2) элективный мутизм как переходная стадия от тотального истерического мутизма к полному выздоровлению;
3) элективный мутизм как «частный случай истерии страха, т. е. фобического избегания слов, в границах которого концентрируется конфликт».

Т. П. Симеон (1958) рассматривает мутизм как «нечасто» встречающееся затяжное невротическое состояние, возникающее под влиянием сверхсильных для ребенка психогенных раздражителей. Важное значение она придает органически измененной почве, на которой часто возникает мутизм у детей. Подходя к неврозам с позиций нейрофизиологического учения И. П. Павлова, Т. П. Симеон подчеркивает роль патологического торможения, развивающегося в коре больших полушарий под влиянием психической травмы и захватывающего речевой анализатор. Распространением торможения и его инертностью она объясняет наличие в клинической картине мутизма других психопатологических проявлений: общей двигательной заторможенности, боязливости, длительной фиксации мутизма.

Для преодоления этого вида дисграфии существует единственно надежный путь — воспитание четкой слуховой дифференциации не различаемых на слух звуков. Пока это не достигнуто, ребенок будет продолжать писать наугад. Поэтому необходимо любыми способами довести до его сознания разницу в звучании звуков путем возможно более яркого ее подчеркивания. Для этой цели на первом этапе удобнее всего отождествить эти звуки со звуками окружающей природы. Например, звук Ш напоминает шум леса, а Ж — жужжание жука. Обращается внимание и на то, что первый из этих звуков произносится шепотом, а второй — с участием голоса. Ребенку предоставляется возможность многократного прослушивания этих звучаний — до достижения их полного различения. После этого дифференцируются речевые звуки Ш и Ж, которые сразу связываются с буквами.

В дальнейшем ребенку предлагаются самые разнообразные упражнения, направленные на различение названных звуков.
Например:

• называние ребенком слов со звуками Ш и Ж;
• показ буквы Ш или Ж в ответ на произносимое взрослым слово с соответствующим звуком;
• называние ребенком пропущенной в слове буквы Ш или Ж (КО…КА, КО…А, ЛО…ЕЧКА, ДУ…, ПО…АР); в дальнейшем подобные упражнения проводятся и в письменной форме.
• раскладывание под буквами Ш и Ж картинок, в названиях которых содержатся соответствующие звуки (типа ШАПКА, ШАРФ, ЖИЛЕТ, ЖАКЕТ, ШУБА, ЛАНДЫШ, ПОЖАР);

Должное внимание следует уделять и специальным упражнениям в фонематическом анализе слов, включающих не дифференцируемые ребенком звуки. Например, ему предлагается определить, перед каким звуком (или после какого звука) слышится в слове Ш или Ж; предлагается придумать слово, в котором звук Ш (или Ж) находится на первом (втором, третьем или последнем) месте и т. п.

Работая над преодолением акустической дисграфии, особое внимание надо обратить на воспитание слуховой дифференциации твердых-мягких и звонких-глухих согласных. Отсутствие такой дифференциации не только приводит к буквенным заменам на письме, но и препятствует усвоению целого ряда грамматических правил. В частности, ребенок, не дифференцирующий на слух мягкие и твердые согласные, не сможет овладеть правилами обозначения мягкости согласных на письме — для него всегда будет сомнительно, надо ли писать мягкий знак в словах типа ДЕНЬ и ДЕНЬКИ и какая буква (А или Я) должна быть написана, например, после Л в слове ЛАМПА. То же самое и со звонкими и глухими согласными. Если ребенок не различает их на слух, то он не сможет овладеть правилом правописания «сомнительных согласных» в конце и в середине слов (в словах типа ГРИБ и ГРИБКИ), а также правилом правописания многих приставок (в словах типа РАЗБЕЖАЛСЯ и РАСПИСАЛСЯ). Даже изменив слово ГРИБ таким образом, чтобы сомнительная согласная была ясно слышна (ГРИБЫ), ребенок все равно не избавится от сомнений при его написании, поскольку он не сможет уловить никакой разницы в звучаниях ГРИБЫ и ГРИПЫ.
Вся проводимая с ребенком работа по слуховой дифференциации звуков обязательно должна сопровождаться письменными упражнениями. Это могут быть предупредительные диктовки, запись придуманных ребенком слов с дифференцируемыми звуками, вставка пропущенных «сомнительных» букв и т. п. Все эти упражнения окончательно закрепят навык безошибочного различения звуков и правильного выбора букв, что и будет свидетельствовать о преодолении данного вида дисграфии

Порою умственно и психически нормально развивающиеся дети испытывают трудности в овладении речью. Чаще всего это бывает в тех случаях, когда ребенок много болеет, по каким-то причинам часто отсутствует в детском саду. С такими детьми, как правило, требуется индивидуальная работа над звукопроизношением. От своевременного формирования правильного произношения зависят общая культура речи и, следовательно, нормальное речевое общение ребенка со сверстниками и взрослыми, успешное овладение грамотой, а после поступления в школу — усвоение школьной программы.

Произносительная сторона речи в основном формируется в дошкольном детстве. На занятиях и в повседневном общении воспитатель упражняет детей в четком произнесении слов, в правильном использовании интонационных средств выразительности, учит говорить достаточно громко, не спеша, развивает фонематический и речевой слух. Однако нельзя забывать и о том, что ребенок много времени находится вне детского сада: в кругу семьи, со сверстниками во дворе и т. д. В общении с окружающими обогащается его словарь. Высказывая свое мнение по тем или иным вопросам, малыш учится правильно произносить звуки, строить фразы. Ребенок успешнее овладевает речью, когда с ним занимаются не только в дошкольном учреждении, но и в семье. Правильное понимание родителями задач воспитания и обучения, знание некоторых методических приемов, используемых воспитателем в работе по развитию речи детей, несомненно поможет им в организации речевых занятий дома.

Пропаганда знаний среди родителей по вопросам речевого развития детей осуществляется воспитателем прежде всего в беседах и на консультациях. Эффективны и другие формы работы: наглядная агитация, например организация стендов, где даются сведения о степени сформированности звукопроизношения у каждого ребенка, вывешиваются таблицы с указанием правильного ударения в трудных для детей словах; небольшие заметки, статьи по развитию речи детей дошкольного возраста в уголке для родителей; чтение лекций с привлечением специалистов (например, логопеда, который может рассказать родителям, как предупредить и исправить некоторые недостатки звукопроизношения).

Воспитатель может рекомендовать для заучивания с детьми дома стихи, загадки, пословицы, потешки, считалки, чистоговорки, скороговорки; посоветовать, какие книги следует читать детям разного дошкольного возраста; организовать выставку новых книг. В процессе работы с родителями воспитатель указывает, чем и как следует заниматься с ребенком дома, как пользоваться практическим материалом, чтобы малыш в процессе таких занятий не только получал знания, вырабатывал определенные навыки и умения, но и испытывал интерес к речевым занятиям.

На одном из собраний родителей воспитатель специально заостряет их внимание на задачах развития речи, стоящих перед детским садом, на том, какую помощь в овладении ребенком звуковой стороной речи может оказать семья, рекомендует способы устранения некоторых недостатков в произношении звуков. Он доводит до сведения родителей, как развивается речь их ребенка, указывает, какой раздел малыш не усвоил или усвоил слабо и в каких дополнительных занятиях нуждается.

Интересными и полезными для молодых родителей являются собрания, на которых выступают и делятся своими впечатлениями о воспитании речи в условиях семьи сами родители. Педагог может заранее договориться с некоторыми из них, попросив рассказать, как они совместно с детским садом устраняли те или иные недостатки в речи своего ребенка. Полезны открытые занятия по развитию речи, где могли бы присутствовать родители; использование папок-передвижек.

Учитывая то, что овладение правильным произношением звуков и других сторон звучащей речи не у всех детей идет равномерно, родители часто интересуются, не отстает ли их ребенок в речевом развитии, когда он научится правильно произносить тот или иной звук. Воспитатель может провести беседу о том, когда и какие звуки в процессе овладения правильным звуко-произношением появляются у детей, какие несовершенства речи связаны с возрастными особенностями развития ребенка.

Недостатки произношения могут быть результатом нарушений в строении артикуляционного аппарата: отклонения в развитии зубов, неправильное расположение верхних зубов по отношению к нижним и др. Чтобы предупредить дефекты речи, очень важно следить за состоянием и развитием зубочелюстной системы, вовремя обращаться за советами к стоматологу, устранять дефекты, лечить зубы.

Чтобы научиться четко и правильно произносить звуки, слова, ребенок должен прежде всего слышать их. Слуху принадлежит важная роль в овладении ребенком речью, в правильном и своевременном усвоении звуков. Слыша слова, а в словах одни и те же звуки, малыш начинает и сам произносить их. Однако даже при незначительном снижении слуха он лишается возможности нормально воспринимать речь. Поэтому важно обращать внимание родителей на роль слуха в развитии речи ребенка. Указывать на необходимость оберегать его от постоянных сильных звуковых воздействий (включенные на полную громкость радио, телевизор), а при заболеваниях органов слуха — на своевременное лечение, и не домашними средствами, а в медицинских учреждениях.

Следует советовать родителям беречь еще неокрепший голосовой аппарат ребенка: не допускать чрезмерно громкой речи, особенно в холодную погоду, приучать дышать через нос, предупреждать хронический насморк.

Важное значение в усвоении и в правильном произношении звуков и слов отводится состоянию и сформированности фонематического восприятия. Благодаря ему ребенок способен отличать одни звуки (фонемы) от других, различать близкие по звучанию слова: мал — мял, рак — лак, том — дом. Каждая фонема имеет определенные, только ей присущие акустические свойства, признаки. Речевой звук (фонема), как наименьшая единица речи, сам по себе не несет никакой смысловой нагрузки, но он является основным строительным материалом слова, от правильности и четкости произношения которого зависит чистота речи, правильное ее понимание окружающими.

Воспитатель, проводя с родителями беседы, консультации о том, как помочь ребенку овладеть правильным звукопроизношением, подчеркивает, что чрезмерное форсирование речевого развития не рекомендуется. Вредно нагружать малыша сложным речевым материалом, заставлять повторять непонятные ему слова, заучивать сложные по форме, содержанию и объему стихотворения, учить правильно произносить звуки, которые в силу неподготовленности артикуляционного аппарата ему еще не доступны (например, в 2 — 3 г. учить правильно произносить шипящие, звук р), читать художественные произведения, предназначенные детям школьного возраста. Беседуя с родителями, воспитатель объясняет им, к чему может привести перегрузка ребенка непосильным для него речевым материалом (например, к заиканию, неправильному формированию звуков — боковые шипящие, горловое произнесение звука р и др.).

Воспитатель в беседах неоднократно подчеркивает, что речь не передается по наследству, ребенок перенимает опыт речевого общения от окружающих, т. е. овладение речью находится в прямой зависимости от окружающей речевой среды. Поэтому так важно, чтобы взрослые в разговоре с малышом следили за своим произношением, говорили с ним не торопясь, четко произносили все звуки и слова. Нечеткая, торопливая речь взрослых отрицательно скажется на речи ребенка, впоследствии он может так же не заботиться о том, как его речь воспринимается слушателем. Если дома постоянно говорят громко, торопливо, раздраженным тоном, то и речь малыша будет такой же. Дима (5 л. 4 мес.) торопливо п недостаточно четко произносил слова, в результате пропускал звуки, «проглатывал» окончания. В беседе с матерью выяснилось, что ребенок много времени проводит в обществе бабушки, речь которой ускоренна и недостаточно чиста. Речь мамы также была несколько ускоренной. Все эти недостатки речи взрослых Дима, к сожалению, и усвоил.

Нередко причиной неправильного произношения звуков является подражание ребенком дефектной речи взрослых, старших братьев, сестер, товарищей, с которыми малыш часто общается. Шестилетний Алеша произносил звук л, как нечеткий звук в. Он произносил слово лапша как «ваиша», слово лампа как «вампа». Мальчик с раннего возраста усвоил неверно этот звук от матери.

Важно обращать внимание родителей и на то, что в общении с ребенком, особенно в раннем и младшем дошкольном возрасте, нельзя «подделываться» под детскую речь, произносить слова искаженно, употреблять вместо общепринятых слов усеченные слова или звукоподражания («Где бибика?»; «Ляля хочет бай-бай?»), сюсюкать. Это ничего, кроме вреда, ребенку не даст — будет лишь тормозить усвоение звуков, задерживать своевременное овладение словарем. Отрицательно сказывается на речи малыша частое употребление взрослым слов с уменьшительными или ласкательными суффиксами, а также слов, недоступных для его понимания или сложных в звуко-слоговом отношении. Если ребенок неправильно произносит какие-либо звуки, слова, не следует передразнивать его, смеяться или, наоборот, хвалить. В то же время нельзя требовать правильного произношения звуков в тот период жизни малыша, когда этот процесс не закончен. Очень важно постоянно напоминать родителям о том, в какие сроки и какие звуки ребенок должен произносить правильно, объяснять, что неправильное произношение некоторых звуков на определенных возрастных этапах связано с физиологическими особенностями развития детской речи. Это необходимо для того, чтобы вовремя обнаружить недостатки произношения, своевременно принять меры к их исправлению. В нашей стране широко развита сеть оказания помощи детям, страдающим различными нарушениями речи. Исправление речевых недостатков осуществляется в специальных детских учреждениях: в яслях, детских садах, в стационарах при детских больницах и детских психоневрологических диспансерах. При некоторых дефектах такая помощь оказывается начиная с двухлетнего, возраста. Исправление недостатков произношения звуков осуществляется в логопедических кабинетах при детской поликлинике по месту жительства. Занятия по формированию правильной речи проводятся специалистом-логопедом.

Но ряд недостатков в произношении звуков, в употреблении слов устранить легко, и доступно это не только воспитателю, но и родителям. В семье обычно поправляют ребенка, когда он неправильно произносит тот или иной звук или слово, но делают это не всегда верно. Воспитатель указывает родителям на то, что к исправлению речевых ошибок надо подходить очень осторожно. Нельзя ругать малыша за его плохую речь и требовать, чтобы он немедленно и верно повторил трудное для него слово. Часто это не дает положительного результата, а иногда ведет к тому, что малыш старается вообще не употреблять какие-то слова, заменяя их другими (порою неудачными), или вообще отказывается говорить, замыкается в себе. Исправлять ошибки надо в тактичной форме, доброжелательным тоном. По возможности не надо повторять неправильно произнесенное ребенком слово. Лучше дать образец его произношения. Например, ребенок научился правильно произносить звук р, но употребляет его не всегда или не во всех словах. «Сегодня «холошая» погода»,— говорит Костя (5 л. 3 мес.) В данном случае взрослый может спросить: «Костя, как надо сказать хорошая! » — выделив голосом слово; или: «Ты умеешь говорить р, а в слове хорошая ты произнес его неверно. Скажи слово так, чтобы ясно было слышно р; хорррошая».

Ошибки в произнесении слов могут выражаться не только в неправильном звукопроизношении, но и в несоблюдении норм литературного произношения (например, неправильное употребление ударения), в лексической неточности, грамматической неправильности. Оксана (4 г. 11 мес.) говорит маме: «Они звонят, звонят, а им не открывают». Чтобы исправить, а потом и закрепить правильное произношение этого слова, можно предложить девочке в игровой форме неоднократно произнести его (например, в игре в телефон).

Занимаясь с ребенком дома, читая ему книгу, рассматривая иллюстрации, родители нередко предлагают ему пересказать содержание сказки (рассказа), ответить, что изображено на картинке. Дети легко справляются с такими заданиями, но при этом нередко допускают речевые ошибки. В беседе воспитатель подчеркивает, что не следует перебивать ребенка, надо предоставить ему возможность закончить высказывание, а затем указать на ошибки, дать образец.

Нельзя уклоняться от вопросов ребенка, хотя порою на них трудно ответить сразу. В таких случаях можно пообещать ему дать ответ, когда он поспит (поест, погуляет, уберет игрушки и т. п.), взрослый же за это время сможет подготовиться к рассказу. Тогда малыш не только получит правильную информацию, но и увидит в лице взрослого интересного для себя собеседника и в дальнейшем будет стремиться к общению с ним. Педагог советует родителям обязательно выслушивать ребенка до конца, когда он делится своими впечатлениями об увиденном во время прогулки, о прочитанной ему книге, о просмотренном мультфильме.

Воспитатель подчеркивает, что в семье для ребенка необходимо создавать такие условия, чтобы он испытывал удовлетворение от общения со взрослыми, старшими братьями и сестрами, получал от них не только новые знания, но и обогащал свой словарный запас, учился верно строить предложения, правильно и четко произносить звуки и слова, интересно рассказывать.

В беседах с родителями воспитатель постоянно напоминает им, что овладение ребенком речью находится в тесной взаимосвязи С его умственным и психическим развитием. Расширяя круг представлений ребенка об окружающих предметах и явлениях, знакомя его с художественными произведениями, беседуя с ним на различные бытовые темы, близкие и доступные пониманию малыша, родители будут тем самым не только расширять его кругозор, но и способствовать быстрейшему овладению правильной речью.

Школьник, школьник, ты силач –
Шар земной несешь, как мяч.

Звук [Ш] входит в группу так называемых шипящих звуков, которую вместе с ним образуют звуки [Ж], [Ч], [Щ].

По акустическим и артикуляционным свойствам [Ш] относится к согласным звукам, поскольку характеризуется наличием шума, который образуется в процессе преодоления преграды на пути прохождения воздушной струи.

Итак, [Ш] – согласный, ротовой, щелевой, или фрикативный, переднеязычный, глухой, твердый. По признаку «твердости» — «мягкости» этот звук непарный, так как не имеет мягкой пары.

Его можно считать основным звуком данной группы, в силу того, что на основе артикуляции [Ш] вырабатывается правильное произношение остальных шипящих звуков.

Правильная артикуляция звука [Ш] довольно сложна и требует слаженной работы губ, языка, челюстей и мягкого неба.

Во время произнесения звука [Ш] губы слегка выдвинуты вперед; зубы чуть-чуть приоткрыты; передний край языка поднят вверх (к альвеолам) и образует щель с передней частью твердого неба; мягкое небо поднято и закрывает проход в носовую полость; боковые края языка прижаты к верхним коренным зубам; голосовые связки разомкнуты и голос не образуется; сильная выдыхаемая струя теплая.

Для овладения правильным произношением звука [Ш] в средней и старшей группах детского сада иногда достаточно предложить ребенку повторить звук за взрослым и привлечь внимание к работе органов артикуляции. Однако зачастую требуется более кропотливая работа, включающая подготовку артикуляционного аппарата к правильному произнесению звука. Поэтому процесс формирования правильного произношения звука [Ш] следует начинать с артикуляционной гимнастики.

Главной задачей артикуляционных упражнений является укрепление кончика языка и выработка целенаправленной воздушной струи.

Спит спокойно старый слон,
Стоя спать умеет он.

Это двустишие Самуила Яковлевича Маршака из «Азбуки в стихах» отнесено к девятнадцатой по счету букве алфавита — С, которая, как известно, и символизирует на письме звук [С].

Словарь дает следующее определение звука: «Элементарная единица речи с присущими ей акустическими свойствами».

Акустические и артикуляционные свойства звука [С] проявляются в следующем: это глухой согласный щелевой, переднеязычный звук, входящий в группу свистящих звуков наряду со звуками [СЬ], [З], [ЗЬ] и [Ц].

Правильная артикуляция звука [С], на первый взгляд, довольно проста: губы в легкой улыбке, зубы на расстоянии 1,5 миллиметров, кончик языка упирается в нижние резцы, передняя часть спинки языка выгнута, чуть приподнята к альвеолам; посередине языка образуется желобок, по которому идет выдыхаемая воздушная струя; боковые края прижаты к внутренней стороне верхних зубов. Голосовые связки раскрыты, и голос не образуется, поэтому звук глухой. Выдыхаемая воздушная струя холодная.

Однако простота эта обманчива, так как для произнесения звука [С] необходимо слаженное взаимодействие органов артикуляции. На правильность произнесения звука [С] оказывает влияние множество факторов. Прежде всего, это состояние подвижности кончика языка, иннервации, прикуса и физического слуха.

Звук [С] появляется на третьем году жизни ребенка. Однако не все дети одинаково овладевают правильным произношением. Звук [С] зачастую оказывается капризным, и формирование его правильной артикуляции затрудняется. Для овладения правильным произношением, прежде всего, следует прибегнуть к так называемому вызыванию звука. С этой целью следует продемонстрировать ребенку правильную артикуляцию, т.е. показать ( лучше перед зеркалом, когда ребенок и взрослый могут контролировать работу органов артикуляции) правильное положение губ и языка во время произнесения звука. Если удается вызвать правильный звук, следует закрепить его изолированное произношение, затем добавить гласные звуки – а, ы, э, образовав открытый, или прямой, слог, и поупражняться в произнесении слогов. Следующими этапами закрепления правильного произношения, или автоматизации, являются произнесение слов различной слоговой структуры, построение фраз и связного высказывания, содержащих максимально возможное количество слов с данным звуком.

Нарушения произношения звуков [Р] и [Р’] выражаются в их искажении или отсутствии и объединяются под названием «РОТАЦИЗМ». Встречаются также замены звуков [Р] и [Р’] – так называемый ПАРАРОТАЦИЗМ.

Различают следующие виды ротацизма:
отсутствие звука [Р]
велярное произнесение ( велярный — образуемый поднятием задней части спинки языка к мягкому небу)
увулярное произнесение (увулярный — произносимый при активном участии мягкого неба и язычка)
боковое произнесение
щечное произнесение
кучерское
одноударное.

Параротацизм может выражаться в замене звука [Р] звуками [Л], [j] (йот), [Г], [Д], а также парным мягким [Р’]. Звук [Р’], в свою очередь, чаще всего заменяется звуками [Л’] и [Д’].
Нередки случаи избирательного нарушения твердого звука [Р] при сохранном произнесении мягкой пары.

Приемы постановки звука [Р].

Коррекционная работа по формированию правильного произношения звуков [Р] и [Р’] должна включать подготовительный этап, собственно постановку звука и этап закрепления – автоматизации – правильной артикуляции. В случае параротацизма необходимо проведение дифференциации – различения – поставленного звука и звука – субститута.

Кстати! Грассирование — особое произношение звука [r], характерное для французов (обычно парижан) .

Для того чтобы научиться правильно произносить звук [Р], уточним его артикуляцию, т.е. способ произнесения. Для этого попробуем открыть рот, поднять кончик языка за верхние зубы и подуть на него так, чтобы он начал вибрировать под действием воздушной струи. Не забудем добавить голос!

Звук [Р] по праву считается одним из самых сложных по артикуляции звуков русского языка, усвоение которого доступно при достаточной подвижности мышц артикуляционного аппарата.

Этот согласный звук относится к так называемым сонорным звукам и образуется с преобладанием голоса над шумом.

В русском языке это единственный звук, во время произнесения которого вибрирует кончик языка. Имеет пару по признаку «твердости – мягкости»: звук [Р’] (мягкий).

Описание правильной артикуляции.
Губы: открыты.
Зубы: разомкнуты.
Язык: кончик языка поднят к альвеолам (бугоркам за верхними зубами), боковые края прижаты к верхним коренным зубам, переднесредняя часть спинки языка слегка прогибается, задняя часть приподнимается к мягкому небу.
Воздушная струя: проходит посередине и с силой подается на кончик языка, заставляя его вибрировать.
Голосовые складки: колеблются, производя голос.
Мягкий звук [Р] отличается от твердого дополнительным подъемом средней части спинки языка к твердому нёбу.

Постановка звука представляет собой процесс формирования артикуляции, обучения ребенка произношению звука в изолированном звучании. На этапе постановки звука формируется навык правильного произношения изолированного звука, закрепляется слуховой, кинестетический образ звука, используется зрительное восприятие артикуляции.
На данном этапе логопедическая работа осуществляется по следующим направлениям: развитие восприятия речи, формирование фонематического анализа, развитие артикуляторной моторики, работа по непосредственной постановке звука.
Развитие восприятия речи, как и на подготовительном этапе, проводится с использованием заданий на имитацию слогов. Предлагаются слоги со стечением согласных (которые правильно произносятся).
Развитие фонематического восприятия, анализа и синтеза предполагает формирование умения выделять отрабатываемый звук в слове, определять его место, дифференцировать от других звуков прежде всего от далеких артикуляторно и акустически. С учетом уровня овладения фонематической стороной речи можно проводить работу и над сложными формами фонематического анализа: определить какой по счету звук в словах, нарисовать графическую схему слова и отметить на ней место звука. При этом необходимо помнить, что на этом этапе фонематический анализ осуществляется детьми только на основе слухового восприятия слова, без его произнесения.
На этапе постановки звука большое внимание уделяется развитию речевой моторики (кинетической и кинестетической основы артикуляторных движений). Продолжается работа по закреплению навыков речевого дыхания, по развитию голоса, артикуляторных движений.
Развитие артикуляторной моторики проводится в виде артикуляторной гимнастики. Артикуляторная гимнастика представляет собой определенный комплекс упражнений для губ, языка, подготавливающий правильное произнесение звука. Целью артикуляторной гимнастики является отработка каждого элемента артикуляторного уклада.
Комплекс артикуляторных упражнений определяется нормальной артикуляцией звука и характером дефекта. Для каждого звука рекомендуется определенная система артикуляторных упражнений.
Артикуляторная гимнастика обычно проводится по подражанию, перед зеркалом. Если движения не получаются, то используется механическая помощь. В дальнейшем от пассивного выполнения движений переходят к активным действиям.
На этапе постановки звука к артикуляторным упражнениям предъявляются те же требования, что и на подготовительном этапе. Движения органов артикуляции должны быть точными, плавными, без сопутствующих движений, выполняться с нормальным тонусом мышц, без излишнего напряжения и вялости. Обращается внимание на достаточный объем движений, на умение удерживать на определенное время положение артикуляторных органов, на переключаемость движений.
После отработки изолированных элементов движения объединяются, включаются в единый артикуляционный уклад.
Выделяют несколько способов постановки звука:
1. По подражанию – с опорой на слуховой образ, на зрительное восприятие артикуляции. Это связано с тем, что у детей достаточно хорошо развито подражание. Однако по подражанию чаще всего можно поставить звук лишь тогда, когда он отсутствует. У умственно отсталых детей постановка звука по подражанию осуществляется чрезвычайно редко.
2. Механический способ постановки с использованием вспомогательных средств (шпателя, зонда и т.д.). С механической помощью артикуляторным органам придается определенное положение. Например, ребенок произносит звук с, логопед помещает зонд или шпатель под язык и слегка приподнимает его в направлении верхних альвеол, слышится шипящий звук. При данном способе ребенок сам не осуществляет поиск, его органы артикуляции только подчиняются действиям логопеда. После длительных тренировок он без механической помощи принимает необходимую позу, помогая себе шпателем или пальцем.
3. Постановка от других звуков, правильно произносимых, без механической помощи. Например, звук с можно поставить от звука и. Предлагается произнести звук и, закусить боковые края языка коренными зубами, и подуть на спинку языка так, чтобы ветерок «погулял» по язычку.
4. Постановка звука от артикуляционного уклада. Например, звук ш можно поставить от «чашечки». Ребенку предлагают сделать «чашечку» вне ротовой полости, убрать ее внутрь рта и подуть на язык.
5. Смешанный способ постановки основывается на совмещении предыдущих способах постановки звука.

Чтобы научиться правильно произносить звуки родного языка, необходимо овладеть координацией движений органов речи: языка, губ, голосового аппарата. Для правильной речи важно научиться регулировать дыхание.
Поскольку произношение звуков является сложным двигательным навыком, важно отработать комплекс движений речевых органов, необходимых для произнесения того или иного звука.
По мере развития ребенка необходимо создавать условия, которые способствуют подготовке речевых органов к усвоению правильных произносительных укладов. Этой цели служат различные комплексы упражнений, в игровой форме позволяющих подготовить органы речи к столь сложной деятельности.
Кроме этого следует учитывать и то, что ребенок усваивает родной язык по подражанию, воспринимая образцы речи окружающих его людей. Важно, чтобы речь, прежде всего, взрослых соответствовала языковым нормам.
Однако и в условиях полноценной речевой среды овладение правильной речью может быть затруднено. В силу разных причин может наблюдаться неправильное употребление звуков в речи ребенка. В этом случае встает вопрос об исправлении недостатков произношения, включающий в себя формирование правильных и затормаживание неправильных произносительных навыков. Этот процесс требует специальной системы логопедического воздействия, осуществляемого в тесном взаимодействии родителей и логопеда.

Нарушение произношения может касаться любого звука, но, в действительности, чаще всего это относится к определенным группам звуков.
Так, довольно высок процент неправильного произношения свистящих и шипящих звуков, а также звуков [Р] и [Л]. Реже встречаются дефекты произнесения заднеязычных звуков ([К], [Г], [Х] и их мягких пар) и звука [j] (йот). Среди замен звуков можно выделить дефекты озвончения, при которых звонкие согласные звуки уподобляются глухим (парным по признаку глухости-звонкости), и дефекты смягчения, выражающиеся в мягком произнесении твердых звуков, например: «лук» – «люк», «сам» – «сям».

Существует зависимость частоты и разнообразия проявлений нарушения произношения от сложности артикуляции звуков: чем сложнее звук, тем позже появляется он в речи ребенка и тем труднее усваивается его правильное произношение.

Принято выделять следующие виды неправильного звукопроизношения:

сигматизм – дефект произношения свистящих и шипящих звуков;

ротацизм – дефект произношения звуков [Р], [Р’];

ламбдацизм – дефект произношения звуков [Л], [Л’];

каппацизм – дефект произношения звуков [К], [К’];

гаммацизм – дефект произношения звуков [Г], [Г’];

хитизм – дефект произношения звуков [Х], [Х’];

йотацизм – дефект произношения звука [j](йот).

Эти международные термины образованы от названий букв греческого алфавита, соответствующих основному звуку каждой из вышеперечисленных групп.
Случаи замены звука носят те же названия, только с добавлением приставки «пара-»: парасигматизм и т.д.